На улице было пасмурно. Поморосил и закончился мелкий дождик. Но это была всего лишь подготовка, маленькая демонстрация. Сильный ветер раскачивал деревья, стряхивая с них дождевые капли на мокрый асфальт. Дождь закончился, точнее, приостановился, чтобы набраться сил и излиться снова всей мощью из огромной мохнатой тучи, которую ветер гнал с северо-востока с невероятной скоростью. Резко потемнело. Люди бежали к метро, чтобы укрыться в подземном городе от ливня, который вот-вот начнётся.
Сима спокойно шла по аллее. Она чувствовала начало той бури, которую готовила природа, в её душе было то же самое. Слишком много накопилось, нужна встряска, взрыв, хотелось разорвать все ненужные связи, путы, которые лишали её ясности бытия, лишали силы, независимости, не давали дышать полной грудью. Она стремилась к свободе, которая даёт право самой решать, кого любить.
Молния ярким слепящим зигзагом полоснула по небу. Пугающе сильно и раскатисто прогремел гром. Первые крупные капли забарабанили по крышам, по асфальту, по лужам. Сима раскрыла зонтик. До метро оставалось не больше пятнадцати шагов. Дождь ускорялся с неимоверной быстротой. В такой ливень зонт уже не спасает. Едва Сима зашла под крышу, сплошная стена дождя водопадом полилась с неба. Прорвало.
В душе Симы тоже произошёл прорыв. Она приняла решение: расстаться с Алексеем. Решение непростое. Но она его приняла. И ей стало гораздо легче. Клубок напряжения внутри неё, состоящий из туго сплетённых нервов, вдруг разжался, расслабился. Даже дышать стало легче. Как будто она сбросила с плеч набитый тяжёлыми камнями рюкзак. И сама удивилась. Зачем несла эту неподъёмную и совершенно ненужную ношу.
На "Тверской" вышло много народу, освободились места. Симе показалось, что мир вокруг неё изменился: стал светлее, добрее, радостнее. Казалось, ничего на свете не сможет заставить её изменить принятое решение. Мама, конечно, не одобрит. Но что поделаешь? Ей придётся это принять.
"Милая моя мамочка, я так люблю тебя! Я знаю, что ты меня тоже очень любишь. Но иногда ты бываешь так упряма. Я ведь уже не маленькая девочка, которой ты указывала, что можно, а что нельзя. Я - взрослая женщина, которой хочется простого женского счастья. Всего-то лишь! Такой малости! То, что нравится тебе, не всегда должно нравиться мне. Так бывает. Тебе надо просто это понять. И тогда у нас не будет этих глупых ссор".
Да... мама обидится, поворчит. Но потом всё равно смерится. С Алексеем сложнее. И вдруг... какой-то червь жалости вонзился в сердце, и червь сомнения закрался в сознание.
"Правильно ли я делаю? А как на это посмотрит Бог?"
Сима уже было готова сдаться и вернуться в себя прежнюю, страдающую, хоть ей этого и не хотелось. Она закрыла глаза и стала мысленно молиться:
"Господи, у меня нет сил так жить. Может быть, я неправильно поступаю, что собираюсь расстаться с Лёшей? Дай мне, прошу, хоть какой-нибудь знак. Я всё приму. Да будет не моя воля, а твоя!"
- Серафима!
Сима вздрогнула и подняла глаза. Прямо рядом с ней стоял Кирилл и мило улыбался.
"Спасибо, Боже!" - мысленно сказала Сима, с большим трудом сдерживая слёзы, настолько она была потрясена.
Неожиданную встречу с Кириллом Серафима приняла как знак, о котором только что просила. И эта встреча решила всё.
Из метро они вышли вместе. Заходящее солнце слепило. Гроза оставила после себя только мокрый асфальт и огромные лужи. Воздух был свежий, насыщенный, наполненный озоном.
Они гуляли по вечерней Москве, держась за руки. Говорили немного. Серафима обмолвилась, что рассталась с мужем, и в ближайшее время ей предстоит развод. Кирилл сказал, что сам он из Одессы, а в Москве пока живёт у друга. И больше ничего. Сима кое-что поняла про Кирилла: он был не особо разговорчивым, но его взгляд говорил лучше всяких слов. По его глазам Сима видела всё: любовь, восхищение, желание. Да и не нужны были им сейчас слова. Они понимали и чувствовали друг друга без слов. Потом он её поцеловал. И в этом поцелуе было всё: радость и мука, восторг и желание, боль невысказанности и предчувствие наслаждения. После этого поцелуя Сима поняла, что не сможет больше жить без этого человека, он вошёл в её душу и растворился в ней.
Расстались под утро.
Кирилл проводил Симу до самого дома, они зашли в подъезд. Кирилл достал телефон:
- Дай-ка запишу твой номерок. Вдруг опять пропадёшь.
Сима продиктовала номер своего мобильника, и он тут же позвонил.
- А вот теперь и мой у тебя останется. Хотя у тебя и так есть мой номер.
- Нет, - сказала Сима. - Я в тот же вечер разорвала бумажку с твоим телефоном.
- И зачем ты это сделала? - спросил Кирилл.
- Боялась, что позвоню тебе. Ведь я влюбилась в тебя с первого взгляда. Я считала, что не имела право на это.
- А теперь?
- А теперь мне ничего не страшно.
Какое-то время они молча смотрели друг другу в глаза.
- К тебе пока нельзя? - спросил Кирилл.
Сима с сожалением покачала головой.
- Пока я окончательно не разведусь с ним, считаю себя не в праве...
- А когда ты разведёшься с ним?
- Надеюсь, сегодня. Он сегодня должен приехать.
- Я буду ждать, Серафима.
На прощанье они снова поцеловались. Этот прощальный поцелуй был долгим. Они не хотели отрываться друг от друга. Наверху щёлкнула открывающаяся дверь, и кто-то вызвал лифт. Сима резко отпрянула.
- Всё, Кирилл, иди. Я позвоню.
Серафима вернулась домой в сильном возбуждении. Но это возбуждение было радостным. Всплеск эндорфинов в организме спровоцировал состояние невероятного счастья. Много часов Сима провела на ногах, но усталости не было. Ей хотелось танцевать, петь, смеяться. И сна - ни в одном глазу.
Утром приехал Алексей. Он открыл дверь своим ключом и крикнул с порога:
- Я вернулся!
Сима подошла, он тут же попытался обнять и поцеловать её.
- Лёш, прекрати! - Сима еле вырвалась из крепких объятий, потирая от боли руку. - Ну, что ты так хватаешь. У меня синяки остаются.
- Ах, какие мы нежные! Принцесса, блин!
- Лёш, нам с тобой сейчас предстоит серьёзный и очень тяжёлый разговор.
- Слушай, Сима. Какой может быть разговор чуть ли не с порога? Ты сначала мужа накорми, приласкай. А потом уже разговоры, - сказал Алексей достаточно грубым тоном.
- Хорошо. Я накормлю тебя. Борщ будешь?
- Естественно.
Он ел с удовольствием. Быстро опустошил глубокую миску, и посмотрел всё ещё голодными глазами на Симу.
- Добавки? - спросила она.
- Естественно.
Насытившись, Алексей вытер губы и отклонился к спинке стула.
- Слышь, Сим, у нас деньги есть?
- Что? У нас?!
- Да-да, у нас! Мы ж семья или как?
- Вот об этом я и хотела с тобой поговорить. За эти две недели я приняла решение. И мы больше не семья.
- Ты приняла решение? Да кто ты такая? Ты - женщина. Что-то я не помню, когда это я с тобой развёлся. Решение должен принимать мужчина. Поняла меня? - он взял тарелку и с размаху бросил на пол.
Сима, закрывшись от разлетающихся осколков, произнесла сдавленным голосом:
- Рано или поздно я всё равно с тобой разведусь!
- Заткнись! - крикнул Алексей и замахнулся на Симу.
- Только попробуй ударить, и тебе конец, - в голосе Симы появился металл и удивительная твёрдость.
Алексей молча опустился на стул и, обняв голову руками, стал раскачиваться из стороны в сторону.
- Как же это всё не вовремя, Сима. Мне до завтра деньги надо найти, а я тут...
- Сколько?
- Двадцать пять тысяч.
- Лёш, я найду тебе эти деньги. Только условие. Сегодня мы с тобой разводимся.
- Всего за двадцать пять тысяч?
- Без возврата, Лёша. Двадцать две тысячи у меня есть. Остальные я займу. Сегодня же у тебя будет эта сумма.
- И квартиру разменяем.
- Ты о чём, Лёша? Хочешь мою квартиру разменять? А больше ты ничего не хочешь? А ты в курсе, что в моей квартире ещё мама прописана? Она тебе так разменяет, что мало не покажется. Берёшь двадцать пять тысяч, мы разводимся, и ты выписываешься.
- Нет. Если ты хочешь меня купить, то не так дёшево.
- Сколько же ты хочешь?
- Пятьсот тысяч.
- Что?! Ты озверел совсем, Лёша? Откуда у меня такие деньги? Я такую сумму в руках никогда не держала.
- Ладно. Двести пятьдесят. Сегодня - двадцать пять. Остальное будешь постепенно выплачивать.
- Хорошо. И ты выпишешься.
- Естественно.
Поделиться с друзьями: