Май и певые дни июня были жаркими, побивая все температурные рекорды. Казалось, что таким будет всё лето. Резкая перемена погоды многим испортила настроение. Синоптики обещали дожди на несколько дней. Да, здесь так бывает. То жара - то холод, то солнечно - то дождливо. Но и синоптики часто ошибаются.
Макс, оставшись один, решил, что у него ещё целый час до приезда Петра. Надо потратить его с пользой: закончить главу, что-то подкорректировать, что-то вставить, что-то убрать и так далее.
Он старался любой свободный момент использовать для дела даже если не было особых удобств. Где бы он ни был, у него всегда с собой блокнот и ручка.
В тот момент, когда Пётр стучался к Вале, Макс садился за письменный стол. Мысли и образы просились на бумагу. В таком состоянии он ничего не видел и не слышал. Он рождал новую главу. Иногда трудно, с болью и мукой. Мысли - острые и пронзительные - идеальные в голове, превращаясь в слова, становились тяжёлыми увальнями, перекатываясь из предложения в предложение, пока не находили своё место, создавая всеобщую гармонию повествования. А иногда этот процесс был лёгким, быстрым и радостым. Мысли-идеи вылетали, как бабочки, кружась в хороводе изящных оборотов речи.
Но час прошёл, и Макс поставил точку. Он так задумал. Время он чувствовал хорошо, обладая редким на сегодняшний день качеством: Макс умел управлять Временем.
Людей, которые умеют управлять Временем не так много, но они есть. И их несложно узнать. Человек управляет Временем или Время управляет человеком, можно понять, лишь взглянув. "Знающий" определит за полсекунды.
Как раз Макс был со Временем в очень добрых, если можно так сказать, отношениях. Этот бонус был дан ему ещё при рождении. Но не за здорово живёшь, как многие думают.
Ничего не даётся нам просто так. То, что нарабатывалось многими жизнями, имеет свою цену: долгий упорный труд, жертвы, муки, боль и слёзы, работа, и ещё раз работа. Вот так: из жизни в жизнь, из воплощения в воплощение. Никогда никто ничего не получает даром!
Закончив работу, Макс аккуратно убрал все листочки в папку, а папку - в стол. Он потянулся, откинувшись к спинке стула, посмотрел в окно и задумался. Думал он о Насте. Последнее время он больше ни о чём не мог думать: либо о своём романе, либо о ней.
- Она любит гулять по снам, - прошептал Макс.
У него заныло сердце в какой-то сладостной истоме. Он понимал, что увлёкся этой девушкой... да какое там... просто потерял голову.
"Ты меня чаруешь. - Ты сам этого хочешь", - промелькнуло в голове.
Ему захотелось записать сегодняшний сон. Конечно, он не забыл бы этот сон. Такие сны не забываются никогда. Но привычка есть привычка... Ну, вот опять... И зачем себя обманывать? При чём тут привычка?..
На самом деле ему просто хотелось ещё раз пережить то, что было во сне, ещё раз прочувствовать всё от начала и до конца. И последний миг, объятие... Этот миг во сне был очень коротким, а в своём воображении он мог продлевать его столько, сколько ему хотелось. Он записал сон в блокнот. Делал это долго, медленно, с остановками, по нескольку раз переживая некоторые фрагменты. Потом он вспомнил пробуждение, грозу и своё желание написать что-то о ней или для неё...
- Да где же он? - Макс искал тот самый листок, который Валя забрала.
Он открывал ящики, перекладывая бумажки, даже поискал в папке, но листок пропал.
"Странно, - подумал Макс, - неужели мне это приснилось? Жаль!.. Может быть, когда-нибудь найдётся... И что же мне теперь с собой делать? Попался молодец на изумрудно-зелёные глазки красной девицы. Ну, так девица-то не проста. Ой, как не проста!"
В комнату постучали, и Макс вскочил, хоть дверь была не заперта.
- Открыто, - крикнул он.
Его голос прозвучал глухо, появилась небольшая осиплость.
Пётр зашёл, поздоровался и, оглядев Макса с ног до головы, спросил:
- Как самочувствие?
- Отлично, - бодро ответил Макс. - Ну, что... едем?
- Тебе пять минут хватит, чтоб собраться? - спросил Пётр.
- Мне минуты хватит, - ответил Макс, не задумываясь.
- Значит так, - у Петра снова появился командный голос, как тогда в лесу, когда он давал наставления. - В институт ты сегодня с нами не едешь. Отвезу тебя к своей двоюродной сестре. Бери всё, что тебе нужно. Останешься там до завтра или до послезавтра. Как она скажет.
- Она? - спросил Макс.
Он не сразу понял, что речь идёт о Насте.
- Ну, что стоишь? Собирайся. Настя тебя вылечит в два счёта. Бабка наша ей искусство своё знахарское передала А ты думал, зачем я тебя к Насте везу.
- Да я, вообще-то, здоров, - вдруг сказал Макс.
- Отказываешься? Ладно, - Пётр пристально смотрел на Макса.
- Нет, - быстро проговорил Макс. - Я не отказываюсь. Ни за что не откажусь.
- Знаешь что, Макс, не влюбляйся в неё, - вдруг тихо сказал Пётр.
Макс воспринял это как вызов.
- Это почему же? А если я уже...
- Ну... так тому и быть. Надеюсь, выдержишь и выживешь, а, может, даже и дар свой не потеряешь... Жду в машине.
Пётр ушёл. Макс быстро собрался. Из всего того, что говорил Пётр, он мало, что понял. Единственное, что не вызывало сомнений, так это то, что Пётр догадался, что ему нравится Настя. А остальное было каким-то бредом...
Макс шёл по коридору. Три горничные стояли у лестницы. Увидев Макса, они оживились, зашептались, среди них была та девушка, которая убиралась у него утром. Макс, проходя, поклонился им.
- У Вас всё хорошо? - звонко и весело спросила его голубоглазая знакомая.
- Лучше не бывает, - ответил Макс.
А про себя подумал: "Однако... как она осмелела при подружках-то".
Макс быстро сбежал по ступенькам и, увидев РАФик, направился к нему.
- Привет, Миш, - сказал он, садясь в машину.
- Привет, уважаемый писатель, - Миша всегда называл Макса так.
- Молодец, быстрый ты, - сказал Пётр, сидевший рядом с Михаилом. - Вадиму сказал раньше, чем тебе. Он всё никак не соберётся. Что он там делает?
- Я не знаю, - ответил Макс. - Я думал, он здесь.
- Я знаю, - вдруг сказала Валя, сидевшая в глубине, Макс даже не сразу её заметил. - Вадик никак не выберет себе костюмчик на сегодня. Лишь бы он в шортах не пришёл.
- Очень смешно, - Вадик, открывая дверцу машины, услышал последние слова Вали.
- Наконец-то, - сказал Пётр, увидев Вадима. - Миш, в Каплино сначала, Макса отвезём к Насте, а потом назад.
Валентина быстро пересела вперёд. Машина тронулась с места. И только теперь Макс посмотрел на Валю, её лицо светилось счастьем, щёки горели.
- Что с тобой, Валя? Ты не заболела?
- Нет, Макс, я не заболела... Петь, иди сюда. Мы должны им всё объяснить.
Поскольку кабина не отделялась от салона перегородкой, Пётр пересел к ним поближе и, обняв Валю, серьёзно сказал:
- Ну, вот что, ребята... Я люблю Валентину... Как я понял, она меня тоже любит. Так что... Валя переезжает ко мне.
Вадик присвистнул от удивления. А Макс улыбнулся и проговорил:
- Я рад за вас, ребята, серьёзно. Поздравляю, Петь.
- А я как же? - спросил Вадим.
- А ты-то при чём? - удивилась Валя.
- Один я, что ль останусь?
- В воскресенье наши приезжают с Глебом Борисовичем... И потом... работы впереди непочатый край.
- Повезло тебя, Петруха, - проговорил Вадим. - Валечка с тобой милая, тихая, а нас всю дорогу прессовала.
- Чего ты лопочешь, Вадик, когда это я тебя прессовала?
- Да шучу я.
Моросил мелкий дождик, но небо светлело с каждой минутой. До Каплино доехали быстро. Михаил остановил машину, опустил стекло и высунул руку ладонью вверх.
- Вроде кончился, - сказал он.
Пётр посмотрел в окно, потом на Макса.
- Ну, чего ждёшь? Иди.
- Угу... Пока, ребята.
Настя стояла около калитки в платке, накинутом на плечи. Именно такой он видел её во сне.
- Ну, что Вы остановились, Максим? Идите сюда, - она поманила Макса рукой.
Он подошёл. Настя смотрела ему в глаза, взглядом проникая в душу, в сердце, в мозг. У него на миг ослабли колени, от волнения сердце зашлось. Это была пытка... сладкая, но пытка. И всё же он выдержал её и взгляда не отвёл.
- Пойдёмте, - сказала Настя своим мелодичным голосом. - Да не туда.
Она взяла его за руку. Он глубоко вздохнул, сердце застучало барабанной дробью.
- Мы идём в соседний дом. Там раньше жила моя прабабушка, а теперь я хозяйничаю.
- Куда скажете, Настя, туда и пойду... А я сегодня снова видел Вас во сне.
- Я знаю.
Поделиться с друзьями: